“С Веником погулять”, – только эта мысль смогла заставить меня встать с кровати. Голова болела, лицо опухло от пролитых ночью слёз, полная апатия заглянула в гости.

– Сейчас, родной, сейчас, – пообещала нетерпеливо поскуливающему Венику.

– Иди. Сегодня сам, хорошо? – до площадки для выгула собак осталось всего ничего, но этот остаток пути казался бесконечным, моим спасением стала лавочка.

Веник, почувствовавший моё настроение, впервые безропотно подставил морду под намордник, и умчался на площадку. Женщина, чьё имя напрочь вылетело из головы, хозяйка Багиры, хвостатой подруги Веника, открыла калитку, впустив Веника, и помахала мне рукой. Ответная любезность оказалась мне не по силам.

Последний рывок, уборка за собакой, высосал из меня вообще всё. Доковыляла обратно до лавочки, легла и заплакала. Веник положил голову мне на коленки. Десять минут, надо идти.

Весь вечер Веник просидел возле входной двери.

– Папку ждёшь? Вениамин, он не придёт, – погладила друга и горько усмехнулась: – Написал, что умер для нас. Не знаю, ты входишь в это “нас” или нет. Мы с Вадькой точно входим.

Веник засуетился, упёрся носом в дверь.

– Не придёт он. Не жди. Вадьку жди: вернётся от бабушки и дедушки, с тобой погуляет.

Сын приехал поздно, в начале десятого. Я уже почти собралась, чтобы сходить до площадки для выгула собак. Сын заглянул в комнату, спросил, не было ли новостей от отца, и убежал, взяв с собой Веника.

– Какие новости? – через час переспросила у вернувшегося Вадьки. – Есть новости. Написал, что умер для нас.

– Умер? Хорошо, пусть умер. Есть есть?

– Есть нет. Ничего нет.

Через полчаса передо мной появилась тарелка с яичницей и пара кривоватых бутербродов.

Работа, дом, Веник, Вадька… Самыми счастливыми были моменты, когда я доползала до кровати и проваливалась в сон. Умерший не звонил, не появлялся, зато мама поднимала давление со своим: “От хороших жён мужья не уходят!” Гордится, что с папой живут больше тридцати лет, говорит, что душа в душу, но я помню, как папа уходил к другой, а мама меня просила, если папа придёт за мной в садик с другой тётенькой, то мне надо будет назвать её некрасивой и сказать, что папа любит только меня и маму.

К концу третьего месяца после получения известия о смерти мужа жизнь вернулась в свою колею. На работу как на праздник, с Веником на площадку с радостью, ужины для сына. Погоревала и хватит. Сын был прав: умер – хорошо, пусть умер.

– Ты где? Давай, готовь праздничный ужин и наряжайся! Зять звонил, домой хочет!

Мы с Вадькой недоуменно переглянулись. Умерший явился через два часа.

– Мама, тут это, к тебе, восставший из ада, – крикнул сын и ретировался в свою комнату.

– Веничек! Братишка! Я так скучал! – раздался голос покойника.

Я замерла в ожидании радостного лая, но дождалась только промелькнувшего хвоста – Веник вслед за Вадькой сбежал в детскую.

– Зачем пришёл? – вышла в коридор.

– Это тебе! – муж протянул букет цветов.

– Странно. Я думала, что это мёртвым на могилки цветы надо носить.

– Перестань! Сказал глупость, признаю. Всё, я вернулся. С Леной покончено, – торжественно объявил гость.

– Убил? – ужаснулась я.

– Бросил. Тебя люблю. Вадьку люблю. Веника люблю. Долго на пороге держать будешь?

– Уходи. Тебе тут никто не рад.

– Вадька! – крикнул муж. – Смотри, что папа принёс!

– Ты умер! Катись в ад!

– Веник! Братишка, иди ко мне! Пошли гулять!

Веник не стал брать пример с Вадьки и просто промолчал.

– Уходи, – повторила я.

– Дура ты. Я же вернуться хотел!

Он ушёл.

Мама звонила, щебетала, что договорилась с зятем, он ещё раз мириться придёт… Вадька сказал, что ему не четыре, а двенадцать, не нужен ему отец, который пропал, уйдя к другой, и даже не звонил. Веник лежал, сложив голову на передние лапы, и я бы многое отдала, чтобы узнать, что за мысли крутились в его голове.

Мы развелись. Совсем мирно не получилось: муж яростно желал сохранить брак, называл Лену глупой ошибкой. Поняв, что все его слова для меня пустой звук, принялся сваливать с больной головы на здоровую: внимания не уделяла, стала скучной, секс стал пресным… Всё прекратилось, когда вновь появилась Лена. Муж согласился на развод и вновь забыл про сына, отправив мне второе уже второе сообщение с текстом, что для нас он умер. Когда с Леной вновь было покончено, объявился с подарками для Вадьки и Веника и букетом для меня.

– Батя Шрёдингера… То мёртв, то жив, – сказал Вадька, не обратив внимания на подарок.

Для Веника его “папа” реально будто умер. Бывший муж стал единственным человеком, которого Веник игнорирует. Не отзывается, не подходит, проходит мимо. Не знала, что собаки так могут. Или, может, недаром немецкие овчарки считаются умнейшими собаками? Записано.